Гадающая светлана детальный разбор произведения брюллова. Гадания в Крещение и поэма «Светлана. Ярый воск топили

«Гада́ющая Светла́на» - картина русского художника Карла Павловича Брюллова , написанная в 1836 году, на сюжет баллады В. А. Жуковского «Светлана ». Единственное полотно художника, созданное на тему русского национального быта. Картина написана маслом на холсте размером 94 × 81 см. Хранится в Нижегородском государственном художественном музее .

История картины

В конце лета 1835 года картина Брюллова «Последний день Помпеи », принёсшая ему славу, прибыла из Италии, где была написана, в Петербург. Полотно произвело впечатление на императора Николая I , и тот пожаловал Брюллову должность профессора в академии художеств и немедленно вызвал его в столицу. Художник на тот момент находился в Контанстинополе, и, получив распоряжение государя, сразу направился в Петербург. Поездка его проходила через Москву, куда он прибыл 25 декабря 1835 (6 января 1836 ) года. В Москве художник задержался на полгода, жил у А. Перовского , для которого и написал «Гадающую Светлану» за время своего пребывания в городе . Приезд художника совпал с кануном святок , и Брюллову удалось наблюдать обряд гадания в доме Перовского, что помогло придать картине «жизни» .

Сюжет

Из баллады «Светлана»

Вот красавица одна;
‎К зеркалу садится;
С тайной робостью она
‎В зеркало глядится;
Темно в зеркале; кругом
‎Мертвое молчанье;
Свечка трепетным огнем
‎Чуть лиет сиянье…

В. А. Жуковский

На картине изображена сцена святочного гадания. Спиной к зрителю сидит девушка с русой косой в кокошнике и русском сарафане . Перед ней на столике стоят горящая свеча в высоком подсвечнике и фигурное зеркало, в которое героиня испуганно и напряжённо вглядывается, в надежде увидеть в отражении суженого . Сюжет был навеян популярной в то время балладой В. А. Жуковского «Светлана » .

Художественные особенности

В целом, картина является иллюстрацией не столько к конкретному эпизоду баллады, сколько к некоему поэтическому образу гадающей девушки, который укрепился в общественном сознании на волне успеха произведения . Сам Жуковский называл художника Карлом Великим в знак признательности за написание картины . К слову, это не единственная иллюстрация Брюллова к сочинениям Жуковского. В 1839-1843 годах художник работал над картиной «Пери и ангел» на сюжет одноимённой баллады поэта .

Напишите отзыв о статье "Гадающая Светлана"

Примечания

Литература

• Гордеева, М. Великие художники. - М .: Директ-Медиа, 2010. - Т. 23.
• Греков, Вл. Брюллов, Карл Павлович // . - СПб. : тип. Главного упр. уделов, 1908. - Т. 3. - 699 с.
• Душечкина, Е. В. Культурная история имени: Светлана // Имя: Семантическая аура. - М .: Языки славянских культур, 2007. - 360 с. - ISBN 5-9551-0163-2 .
• Казакова, Светлана. (рус.) // Третьяковская галерея: журнал. - 2008. - № 4 .
• Пикулева, Г. И. Брюллов. - М .: Олма-пресс , 2004. - 126 с. - (Галерея гениев). - 5 000 экз. - ISBN 5-94849-594-9 .

Ссылки

Отрывок, характеризующий Гадающая Светлана

В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu"on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.
– Attendez, j"ai des vues sur vous pour ce soir. [У меня есть на вас виды в этот вечер.] Она взглянула на Элен и улыбнулась ей. – Ma bonne Helene, il faut, que vous soyez charitable pour ma рauvre tante, qui a une adoration pour vous. Allez lui tenir compagnie pour 10 minutes. [Моя милая Элен, надо, чтобы вы были сострадательны к моей бедной тетке, которая питает к вам обожание. Побудьте с ней минут 10.] А чтоб вам не очень скучно было, вот вам милый граф, который не откажется за вами следовать.
Красавица направилась к тетушке, но Пьера Анна Павловна еще удержала подле себя, показывая вид, как будто ей надо сделать еще последнее необходимое распоряжение.
– Не правда ли, она восхитительна? – сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. – Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьей она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, – и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда нибудь думал об Элен, то думал именно о ее красоте и о том не обыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо достойною в свете.
Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила:
– J"espere, que vous ne direz plus qu"on s"ennuie chez moi, [Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,] – и взглянула на Элен.

Константин Маковский (1839-1915). Святочное гадание (1900-е)

18 января заканчивается один из самых весёлых русских праздников - Святки, и наступает христианский праздник Крещения. Много лет назад в Крещенский сочельник ряженые в последний раз ходили по деревне, звучали последние колядки, а под вечер девушки собирались погадать о замужестве.

Многие из нас со школьной скамьи помнят балладу русского поэта Василия Андреевича Жуковского (1783-1852) «Светлана» (1808-1812). Вот её начало.

Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали:
За ворота башмачок,
Сняв с ноги, бросали;
Снег пололи; под окном
Слушали; кормили
Счетным курицу зерном;
Ярый воск топили;
В чашу с чистою водой
Клали перстень золотой,
Серьги изумрудны;
Расстилали белый плат
И над чашей пели в лад
Песенки подблюдны.

Из него понятно, что действие баллады происходит в Крещенский сочельник - «крещенский вечерок» , а девушки заняты одним из самых таинственных святочных обрядов - обрядом гадания. В старину он был популярен среди людей, которые хотели узнать, что их ждёт в будущем, но, главным образом, к нему прибегали незамужние девушки, стараясь предсказать, скоро ли им идти под венец, и каким будет их суженый. Для этого применяли различные виды гаданий, самые значительные из которых упомянул Жуковский. Попытаемся немного рассказать о каждом из них.

За ворота башмачок, сняв с ноги, бросали

Девушки выходили во двор, снимали с левой ноги баш­мак и кидали его за ворота на улицу, чтобы уз­нать, где живёт суженый, а потом смотрели, в какую сторону он обращен носком. Куда ляжет носком, в ту сто­рону будет отдана замуж кидающая. Если же башмак лежал носком к воротам, из которых его выкинули, это означало, что в наступившем году девушке суждено жить дома и не выходить замуж.

Снег пололи

В этом гадании участвовал не только снег, но и скатерть, которую девушки выносили на двор, взяв за края, разворачивали и насыпали в неё немного снега. Затем, раскачивая скатерть и подбрасывая снег, приговаривали: «Полю, полю бел снег среди поля. Залай, залай, собаченька; дознай, дознай, суженый!» Произнося эти слова, каждая девушка прислушивалась к лаю собак. Хриплый лай означал, что муж будет стариком, звонкий - молодым, а густой - вдовцом.

Под окном слушали

Девушки ходили по деревне, останавливаясь под окнами или у дверей чужих домов и прислушиваясь к разговору. По нему определяли характер будущего мужа. Весёлый разговор сулил весёлого мужа, скучный - зануду, нетрезвый - мужа-пьяницу. Кроме того, имел значение и возраст собеседников, по которому делали вывод о том, будет ли муж старым или молодым.

Бывало и так, что наиболее отважные девушки в полночь, когда не было службы, подходили к церкви, стараясь услышать за церковным дверями и окнами какое-либо пение. Если гадальщице представлялось, что она слышит венчальное пение, то это означало скорое замужество; а если «со святыми упокой» - смерть в наступающем году.

Кормили счетным курицу зерном

Данное гадание заключалось в следующем. Снимали с насеста курицу и давали ей поклевать зерно. Затем зерно пересчитывали. Если число оказывалось парным (чётным), это означало скорое замужество, в противном случае гадальщице предстояло сидеть в девках до следующего года.

Ярый воск топили

Гадание на воске было очень употребительным во время святочных вечеров. Оно совершалось следующим образом. Растапливали воск и вливали его в стакан с холодною водою. Затем сведущий в гадании человек (обычно старая нянюшка или ворожея) делал предсказания по образовавшимся фигуркам: нечто похожее на церковь означало венчание, на яму или пещеру - смерть.

Песенки подблюдны

Во время святочных вечеров одним из самых рас­пространенных было подблюдное гадание. Девушки собирались в какой-нибудь избе, складывали свои кольца или любой другой предмет («перстень золотой, серьги изумрудны») в блюдо, наполненное водой, («чашу с чистою водой») , накрывали его платком («расстилали белый плат») и исполняли специально предназначенные для гадания песни («над чашей пели в лад песенки подблюдны») . После каждой такой песенки блюдо встряхивали, украшения перемешивались, и одна из девушек, пытаясь узнать свою судьбу, наугад вынимала из блюда одно из них. Если оно принадлежало гадальщице, это говорило о том, что слова песни сбудутся; если же украшение было чужим, то и слова песни к ней не относились. В балладе Жуковский использовал одну из самых распространённых подблюдных песен. Вот один из её оригинальных вариантов.

Подблюдная песня «Идет кузнец из кузницы»

Идет кузнец из кузницы.
«Ты кузнец, ты кузнец!
И ты скуй мне венец!
Из остаточков мне
Золот перстень,
Из обрезочков мне
Булавочек.
Уж и тем-то мне венцом
Венчатися,
Уж и тем мне кольцом
Обручатися,
Уж и теми булавками
Притыкатися».
Уж кому же мы спели,
Тому добро.
Кому вынется,
Скоро сбудется,
Не минуется.

Зеркало с свечою

Картина Карла Брюллова (1799-1852) «Гадающая Светлана» (1836), Художественный музей, Нижний Новгород.

Но самым отчаянным и самым, по всеобщему мнению, действенным было гадание с зеркалом и свечою. Не случайно героиня баллады Жуковского решается на него после года разлуки с милым другом, когда от него нет никаких вестей.

Для данного гадания выбирали какое-нибудь темное, уединённое помещение, в котором на стол ставили зеркало, а перед ним зажженную свечу. Гадающая девушка садилась за стол и смотрела через свечу в зеркало, где старалась увидеть своего суженого, произнося: «Суженый, ряженый покажись мне в зеркале!»

Иногда для этих целей применяли не одно, а два зеркала: стоящее на столе и стенное зеркало. Направленные друг на друга они образовывали нечто, напоминающее длинный коридор, освещенный огнями. Зеркала должны были быть безукоризненной чистоты, без пузырей и других изъянов. Затем из комнаты выгоняли кошек, собак и птиц, а также просили удалиться посторонних людей. Оставшиеся, соблюдая тишину и глубокое молчание, стояли в стороне. От них требовалось не смотреть в зеркало, не подхо­дить к гадающему лицу и не разговаривать. Гадающая девушка должна была смотреть в зеркало пристально и неподвижно, направляя свой взор в конец представившегося ей коридора.

Нередко суженого приглашали разделить трапезу со своей любезной, поставив на стол всё необходимое кроме вилок и ножей: два прибора, хлеб, соль и ложки. Все окружающие выходили, а девушка, оставшись одна, запирала двери и окна, садилась за стол и начинала ждать суженого, произнося: «Суженый, ряженый приди ко мне поужинать!»

Вот в светлице стол накрыт
Белой пеленою;
И на том столе стоит
Зеркало с свечою;
Два прибора на столе.
«Загадай, Светлана;
В чистом зеркала стекле
В полночь, без обмана
Ты узнаешь жребий свой:
Стукнет в двери милый твой
Легкою рукою;
Упадет с дверей запор;
Сядет он за свой прибор
Ужинать с тобою».

Самое интересное начиналось в полночь, когда вызванный поневоле суженый приходил в гадательную комнату и смотрел в зеркало через плечо своей избранницы. При его приближении нередко завывал ветра, а иногда доносился и смрадный запах. Девушка рассматривала черты лица и одежду призрака и даже иногда спрашивала его имя.

Подпершися локотком,
Чуть Светлана дышит…
Вот… легохонько замком
Кто-то стукнул, слышит;
Робко в зеркало глядит:
За ее плечами
Кто-то, чудилось, блестит
Яркими глазами…
Занялся от страха дух…
Вдруг в ее влетает слух
Тихий, легкий шепот:
«Я с тобой, моя краса;
Укротились небеса;
Твой услышан ропот!»

Ошибка Светланы заключалась в том, что она пренебрегла правилами «техники безопасности» при гадании. Во-первых, она должна была очертить зажженною в сочельник лучинкою круг ; во-вторых, ни в коем случае не оглядываться, в-третьих, чтобы избежать затянувшегося визита, зачурать гостя, произнеся: «Чур меня! чур моего места! чур моей загадки!» Иначе привидение вытворяло всяческие проказы, а при чурании оно должно было исчезнуть. И, наконец, на крайний случай (если не поможет зачурание ) Светлане было необходимо взять с собой петуха , пение которого, по мнению многих гадателей, имело способность отпугивать пришельцев с того света. Кстати говоря, данное поверье, по всей видимости, было известно Жуковскому. Эпизод в избушке, когда Светлана находится одна с угрожающим ей мертвецом, имеет сходство с сюжетом некоторых северных русских сказок, где героине в подобной ситуации помогает петух. Правда, Жуковский ввёл в повествование более «поэтичную» птицу - голубя .

Как известно, баллада имеет счастливый конец. Ночные кошмары оказываются сном, Светлана пробуждается и видит жениха: «статный гость к крыльцу идет» , «та ж любовь в его очах» . Но это в произведении поэта-романтика. В жизни всё намного сложнее.

Источники:
Жуковский В. А. Баллады. Поэмы и сказки. М., 1982.
Забылин М. русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М., 1990.
Сахаров И. П. Сказания русского народа. Т. I. С.-Петербург, 1885.

ИТАЛЬЯНСКИЙ ПОЛДЕНЬ

Карл Брюллов родился в Петербурге, и способности к рисованию у него проявились рано. Сначала он воспитывался дома под суровым руководством отца, мастера художественной резьбы, получившего звание академика, потом поступил в Академию художеств, где быстро достиг выдающихся успехов. Уже один из первых его самостоятельных рисунков был удостоен серебряной медали и находился в классе как оригинал для копирования ученикам.

По окончании Академии Брюллов получил Большую золотую медаль за конкурсную работу «Явление Аврааму трех ангелов» и право на поездку в Италию. Со времен Петра I, пославшего живописца Ивана Никитина за границу усовершенствоваться в искусствах, это стало традицией.

Оказавшись в Италии, которую Брюллов знал по классическим произведениям, он был страшно разочарован: всеобщая космополитическая сутолока! Живопись не в моде - нового, живого движения в ней еще не происходило, а старое, все обращенное в древний мир, надоело. Древний мир теперь возрождали скульпторы и пользовались успехом и признанием.

К тому же совершенно чуждая природа, которая ничего не говорила художнику.

«...Вдалеке от Родины, от друзей, от всего, что делало счастливым в продолжение 23 лет. Ни сосенки, ни ивки. Хоть здесь растут лавры и вместо хмеля виноград - все мило, прелестно! - но без слов, молчат, и кажется всё вокруг умирающим», - писал он из Рима.

Карл Павлович начал сходиться с художниками-иностранцами, но это ничего ему не дало, они были солдатами того же войска, той же итальянской дисциплины, как и он, обученный ею в Петербургской Академии художеств. Но Брюллов обладал поразительной силой воображения, соединенного с тонкостью натурных наблюдений, его артистический темперамент требовал выхода. Появился замысел написать картину «Итальянское утро». Это оказалось не только удачной, но и счастливой находкой художника.

Молодая, обнаженная по пояс девушка, с пропорциями греческой богини, умывается под струями фонтана. Брюллов пронизал ее солнечными лучами, и она, воздушно-легкая, получилась как олицетворение самого утра человеческой жизни. «Я освещал модель на солнце, предположив освещение сзади, так что лицо и грудь в тени и рефлектируются от фонтана, освещенного солнцем, что делает все тени гораздо приятнее в сравнении с простым освещением из окна», - сообщал он Обществу поощрения художников, отправляя готовое полотно на выставку в Петербург.

«Итальянское утро» восхитило петербургских ценителей живописи. Город наполнился слухами о великолепной картине Брюллова, все спешили увидеть ее. Даже Александр I побывал на выставке и выразил свое удовольствие. Картина была ему подарена.

В 1826 году новый император России Николай I заказал Брюллову картину «под пару» «Итальянскому утру». Так явился на свет «Итальянский полдень», ставший высшим достижением Брюллова в группе работ, развивающих тему взаимодействия человека и природы. Моделью для «Полдня» послужила невысокая плотная женщина, далеко не классических пропорций, уже пережившая свою юность, но покорившая художника своей жизненной силой. Как отозвался о ней Гоголь: «Это женщина страстная, пылающая всей роскошью страсти, всем могуществом красоты».

Карл Павлович изобразил ее под виноградником в солнечном полуденном освещении. Зрелая красота героини подстать тугим виноградным гроздьям, - зенит дня, зенит жизни природы, пора созревания плодов - зенит человеческой жизни. В абрисе головы, плеч, рук, в румянце щек, блеске увлажненных глаз - прелесть и очарование. Солнечные лучи проникают через листву, скользят по женщине; создается впечатление живого момента, подсмотренного художником.

Естественной и грациозной получилась картина, но когда была выставлена в Петербурге, там случился переполох! Меценаты Брюллова (Академия и особенно Общество поощрения художников) ожидали античной богини, а увидели просто счастливую, здоровую женщину. Последовали обвинения автора в неправильном выборе натуры: «Целью художества должна быть избранная натура в изящнейшем виде, а изящные соразмерности не суть удел людей известного класса». Брюллов отвечал, что он решился искать разнообразия в тех формах натуры, которые чаще встречаются в повседневности: они притягательней, «нежели строгая красота статуй».

В отместку за дерзость Общество поощрения художников лишило Брюллова стипендии. К счастью, его мастерство к тому времени настолько окрепло, что он спокойно пошел своей дорогой, зарабатывая на жизнь заказными портретами. Он писал портреты итальянской знати, своих соотечественников, накапливал художественный опыт.

Между тем картина «Итальянский полдень» была приобретена Николаем I и вместе с «Итальянским утром» украсила в Зимнем дворце личные покои императрицы. Любой желающий мог их видеть. В «Дневнике» художника А.Н. Мокрицкого от 14 октября 1835 года есть запись, в которой он сообщает, что вместе с художником Венециановым посетил будуар императрицы и ознакомился с этими шедеврами живописи.

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ПОМПЕИ

В 1827 году Карл Павлович посетил Помпею. Прогулки по улицам и осмотр домов, сохранившихся под вулканическим пеплом со всей мебелью и утварью, увиденные отпечатки тел, застигнутых смертью в поразительно живых позах, навели художника на мысль написать картину о гибели Помпеи. Он внимательно изучил письма Плиния Младшего и узнал, что в 79 году нашей эры в области Кампания, расположенной на юге Италии, вдруг начались подземные толчки. Обнаружилось весьма странное явление: в городе Помпея перестала течь вода в фонтанах и как-то сразу опустели колодцы. 20 августа подземный гул стал слышнее, толчки усилились. Утром 24 августа произошел толчок небывалой мощи и последовавший за ним оглушительный грохот! Вершина вулкана Везувий раскололась на две части, и из образовавшегося жерла поднялся огненный столб. Это было началом катастрофы!

«Казалось, все не только движется, но и опрокидывается, - писал очевидец Плиний Младший. - Падали куски пемзы и черные, обожженные, растрескавшиеся от огня камни. Между тем по Везувию во многих местах широко разлилось пламя, и высоко поднялся огонь от пожаров. Мы видели, как море втягивается в себя же; земля, сотрясаясь, как бы отталкивала от себя; берег, несомненно, выдвигался вперед; много морских животных застряло на сухом песке. С другой стороны в черной страшной грозовой туче вспыхивали огненные зигзаги, и они раскалывались длинными полосами пламени, похожими на молнии, но гораздо большими. Стал падать пепел, пока еще редкий; оглянувшись, я увидел, как на нас надвигается густой мрак, который подобно потоку, разливался вслед за нами по земле. Наступила темнота. Но не такая, как в безлунную или в безоблачную ночь, а какая бывает в закрытом помещении, когда потушен огонь. Слышны были женские вопли, детский писк и крики мужчин; одни звали родителей, другие детей, третьи жен и мужей, силясь распознать их по голосам. Некоторые в страхе перед смертью молились. Но большинство кричало, что никаких богов нет, и что наступила для мира последняя ночь». Благодаря записям Плиния Младшего, успевшего спастись на корабле, люди через восемнадцать веков смогли живо представить случившееся с Помпеей. Следы ее были обнаружены во время строительства в этих местах водопровода. В течение двух с половиной веков Помпея постепенно освобождалась от семиметрового слоя пепла, превращенного раскаленным дождем в единую, плотную вулканическую массу.

Помпея стала городом-музеем, где есть форумы и амфитеатры, бани и мастерские, лавки и дома с утварью, но нет ни единой живой души. На месте погибшего города больше никогда не селились люди. Но те, кто когда- то населял его, любили жить удобно и красиво. Убранство каждого жилища, если оно не принадлежало рабу или бедному ремесленнику, выглядело богато и разнообразно. Многие дома украшали стенные росписи, фрески, мозаичные полы, картины. Помпея поклонялась грекам и их искусству. Религия тоже была греческая - Олимпийские боги, которые понемногу уже вытеснялись христианством. Фресковая живопись Помпеи была особой. Краски настенных росписей остались во всем их блеске и яркости, несмотря на огромную температуру вулканической массы, под которой в ночь катастрофы был погребен город. Это был секрет кампанской живописи, техника которой так и осталась неизвестной. Сохранился фресковый портрет задумавшейся о чем- то молодой девушки, с тетрадью из тонких дощечек в руке, с палочкой для писания. Портрет выполнен в форме медальона. Если римские скульптурные портреты первого века нашей эры сохранились во многих музеях мира, то живописный портрет до открытия Помпеи был не известен.

Два года Брюллов вынашивал замысел картины «Последний день Помпеи». Финансирование «проекта» взял на себя Демидов, крупнейший российский заводчик. Положив в основу действительное событие, Карл Павлович старался передать на холсте дух и атмосферу той страшной ночи. Молнии разверзли небеса, огнедышащая лава кипящим потоком низвергается по склону вулкана. Мечутся и ржут испуганные кони. С высоты падают статуи богов и императоров. Брюллову удалось придумать общую эффектную группировку, и он легко справился с колоссальной задачей. Он срисовывал одного натурщика за другим прямо на холст, и превосходно по перспективе выстраивал строго археологический пейзаж.

В Петербурге знали о картине Брюллова. Те, кто побывал в Риме, кому довелось видеть художника за работой, рассказывали, что он почти не отходит от холста, случается, обессилевшего, его выносят на руках из мастерской.

После одиннадцати месяцев беспрерывного труда, не считая двух лет подготовки, картина была окончена, мастерская открыта для публики, и публика повалила валом. «Помпея» поражала сюжетом, впечатляла декорациями и хоровыми массами, освещением и печальной судьбой действующих лиц. После Рима картина была показана в Париже. В Петербург она прибыла в 1834 году. Сам Карл Павлович уехал на Восток путешествовать.

Принес ты мирные трофеи
С собой в отеческую сень,
И стал «Последний день Помпеи» -
Для русской кисти первый день!

Стоял август. У подъезда императорской Академии художеств было не протолкнуться. Жаждущие с трудом пробирались в Античный зал, где висела «Помпея» - огромное полотно в тридцать квадратных метров. Решетка отделяла картину от публики. Конечно, зрители представляли, что увидят нечто колоссальное, но то, что увидели, превзошло все возможные ожидания.

Каждый ощущал себя одним из толпы охваченных ужасом помпеян. Чудилось, что слышен оглушительный гром, что земля колеблется под ногами, падает небо.

Чем дольше зрители всматривались в полотно, тем глубже постигали душу его создателя, его сопричастность к происходящему. Недаром Брюллов среди толпы помпеян, охваченной паникой, изобразил самого себя с ящиком красок и кистей на голове. А то, что он поместил на холсте отвратительного скрягу, собирающего даже в момент катастрофы, разбросанное по земле золото, еще сильней подчеркивало высокие человеческие качества художника.

Когда Брюллов приехал в Россию, он был провозглашен первым живописцем. Академия художеств присвоила ему звание младшего профессора (до старшего, прославленный на всю Европу мастер, «не дотянул»).

Вельможи наперебой торопились заполучить Брюллова к себе, но он не любил парадных званых обедов, говорил: «Лучше щей горшок да каша, зато дома, среди друзей». Однако, воспользовавшись расположением к нему высоких персон, выхлопотал вольную - освобождение от крепостной зависимости для двух учеников Академии. Известность Брюллова в России росла с неимоверной скоростью. Картина «Последний день Помпеи» во множестве копий и репродукций расходилась по стране. Случались даже курьезы. Так однажды, прогуливаясь с друзьями, художник увидел балаган с вывеской: «Панорама Последнего дня Помпеи». Зашел, и рассмеялся:

- «Помпея» никуда не годится!

Извините, сам художник Брюллов был у меня, когда панорама находилась в Париже!

Значение Брюллова было необъятно для его современников. Маститые живописцы, подстегнутые его мировой мгновенной известностью, рвались наперегонки создать вторую «Помпею», это стало их горячей мечтой. Умеренные юноши тоже порешили, что если им не дойти до самого Брюллова, то хотя бы попасть в его свиту. Но творчество Брюллова было завершением русского классицизма, дальнейший путь в этом направлении вел к бесплодному подражательству. «Помпея» от имени классицизма сказала всё, завершила классицизм с блеском, и в этом ее непреходящая ценность. Да и сам Карл Павлович не столько осознанно, сколько угадав, показал в картине сокрушение кумиров - статуй богов и цезарей, сопоставил жреца-язычника и христианского священника, живого младенца и мертвой матери. Все должно было внушить мысль о неотвратимости гибели старого мира и столь же неизбежной на его руинах новой жизни.

ВСАДНИЦА

Еще до работы над «Помпеей» Брюллов познакомился с первой красавицей Петербурга графиней Самойловой, переехавшей жить в Италию. Юлия Павловна - богатая наследница двух старинных родов - была независимого поведения, собирала у себя в Петербурге вольнодумствующих людей, и Николай I, недовольный ею, вынудил Самойлову покинуть Россию. Брюллов стал ее горячим поклонником с первой же встречи. И немудрено, если сам Пушкин посвятил Юлии Павловне стихи, восхваляя ее многочисленные достоинства:

Все в ней гармония, все диво,
Все выше мира и страстей...

Самойлова и Брюллов много путешествовали по Италии, отдыхали на озере Комо в роскошной вилле Юлии Павловны, бродили среди руин Помпеи, где и возникла у Брюллова идея написать картину о гибели города. (В «Последнем дне Помпеи» лицо Самойловой узнается сразу в нескольких женских образах: красавица, распростертая на земле; испуганная девушка; молодая мать, укрывающая младенца; женщина, обнимающая своих дочерей).

У Юлии Павловны были приемные дочери-Джованина и Амацилия. По ее просьбе Брюллов написал их портрет. На всем скаку Джованина останавливает коня. Амацилия, ухватившись за решетку балкона, восхищенно смотрит на нее. Брюллов изобразил Джованину так, как до него принято было изображать только титулованных особ. Конный портрет всегда был парадным и неизбежно содержал потаенный смысл: всадник, подчинивший себе горячего скакуна, - человек властвующий. Но у Брюллова - обычная девушка вернулась с обычной прогулки. Карл Павлович первым из живописцев соединил парадный портрет и бытовую сцену, создав вдохновенное полотно, воспевающее радость жизни.

В 1832 году «Всадница» была экспонирована в Риме и вызвала неподдельный восторг итальянцев. Написанная в натуральную величину, сочными красками, плавной и свободной кистью, она заставила итальянскую критику сравнивать Брюллова с Ван Дейком и Рубенсом. Похвалы итальянцев не были преувеличены, эта картина действительно явилась выдающимся произведением не только европейского, но и мирового искусства.

В 1896 году «Всадницу» приобрел Павел Михайлович Третьяков.

Портретной живописью Брюллов занимался всю свою жизнь, безоглядно переступая границы сложившихся традиций, стремясь приблизить искусство к действительности. Он желал воссоздать непосредственность и конкретность живых связей человека с окружающей средой, что являлось в его время задачей только жанриста. Писал с чувством, любуясь красотой и живописностью мира. Портреты Брюллова - большие парадные, импозантные, «сюжетные» портреты светских красавиц - явление в своем роде единственное и больше уже не повторявшееся в русском искусстве.

ГАДАЮЩАЯ СВЕТЛАНА

В 1835 году Карл Павлович познакомился с Василием Андреевичем Тропининым, чьи бесхитростные портреты дворовых девушек настолько ему понравились, что под их обаянием, а также под обаянием популярной в России баллады В. А. Жуковского «Светлана», Брюллов написал «Гадающую Светлану». Это тоже портрет дворовой девушки, гадающей в крещенскую ночь на своего суженого.

Святочные гадания были широко распространены на Руси. Девушки бросали валенок за ворота: в какую сторону укажет носок, оттуда и ждать жениха; лили в воду растопленный воск, фантазируя на остывших фигурках; кормили зернами курицу, загадав желание на конкретное число зерен. Способов гадания было много; все они сопровождались мистическими рассказами, породившими, в свою очередь, ряженых - сначала в виде нечистой силы, а затем уже кто и в кого вздумает обрядиться. Жуковский дал героине своей баллады необычное имя - Светлана, - что лучше всего подходило к «святкам» и «святости». Имя он позаимствовал из романса Востокова, - в реальной жизни такого имени не существовало. (Только после Октябрьской революции «Светлана» получило распространение в качестве личного имени). Обращение к теме крещенских гаданий стало ценнейшей литературной находкой Жуковского, сделав балладу подлинно русской. Строки из нее становились эпиграфами, баллада вошла в «Учебную книгу по российской словесности». Сформировалась дворянская модель празднования святок: произведение Жуковского заняло в дворянских семьях ту нишу, которую у крестьян занимали «страшные» святочные рассказы.

Подпершися локотком,
Чуть Светлана дышит...
Вот... легохонько замком
Кто-то стукнул, слышит;

Робко в зеркало глядит:
За ее плечами
Кто-то, чудилось, блестит
Яркими глазами...

Критика присвоила В. А. Жуковскому титул певца Светланы. Вторым певцом стал Брюллов, создав удивительное по своей романтичности полотно. Ночь, тусклая свеча, юная девушка в кокошнике и сарафане сидит у зеркала, вглядываясь с надеждой в его таинственную глубину.

Год промчался - вести нет;
Он ко мне не пишет;
Ах! а им лишь красен свет,
Им лишь сердце дышит...

Создавая картину, навеянную балладой Жуковского, художник не ограничился задачами простой иллюстрации. Сцену гадания он оживил поэтическим чувством. Как истинный новатор, счел возможным вторгнуться в душевный мир девушки, которая вся сосредоточена на мысли о своем женихе и готова сидеть перед зеркалом хоть всю ночь. В балладе Жуковского девушка засыпает перед зеркалом, видит ужасный сон, но утром уже все иначе:

Снег на солнышке блестит,
Пар алеет тонкий...
Чу!.. в дали пустой гремит
Колокольчик звонкий;

На дороге снежный прах;
Мчат, как будто на крылах,
Санки: кони рьяны;
Ближе; вот уж у ворот;
Статный гость к крыльцу идет...
Кто?.. Жених Светланы.

В портрете «Гадающая Светлана» Карл Павлович продолжил традицию русских художников с их обостренным вниманием к духовной жизни человека. И хотя портрет не оказал существенного влияния на русскую живопись, но его психологическую тенденцию можно проследить у всех больших мастеров: от Крамского и Перова до Серова и Врубеля.

К 210 летию со дня рождения

Жизнь замечательного русского художника первой половины 19 столетия Карла Павловича Брюллова (1799-1852) была нераздельно отдана искусству. Он остаётся художником на все времена, живописцем милостью Божией, "великим Карлом", "вторым Рафаэлем", национальным гением. Еще при жизни Брюллов получил европейскую славу, а по смерти - мировую известность. Знаменитой картиной Последний день Помпеи, 1833 Карл Павлович изменил укоренившиеся представления о задачах исторической живописи, внеся в классицизм новые романтические веяния. А портретами прокладывал пути реализма. Жизнь художника была богата событиями и встречами. Дружба связывала его с Александром Сергеевичем Пушкиным (1799-1837), Николаем Васильевичем Гоголем (1809-1852), Михаилом Ивановичем Глинкой (1804-1857).

Родился Брюллов в семье потомственных художников. Брюлло или Брылло - именно так звучала французская фамилия, позднее переделанная на русский лад. Образование молодой человек получил в Петербургской Академии художеств. Годы учёбы - время подвигов и восторгов, когда он мечтал прославить Отчизну своими творениями. И этим честолюбивым мечтам суждено было сбыться. Но до великого триумфа в России и в Европе лежали долгие годы напряжённого труда и учения. Закончив академию с большой золотой медалью (высшей наградой), Брюллов отправился в Италию для совершенствования живописного таланта. Здесь начинающий художник достиг высокого живописного уровня, изучая творения великих мастеров.

Жизнь Брюллова прошла в постоянной работе, а другой он себе и не мыслил. Во время "вдохновения, смешанного с восторгом", с его непродолжительностью и непостоянством, она должна быть интенсивной, так как даруемая энергия может исчезнуть. Карл Павлович умел писать всё: исторические и жанровые сцены, пейзажи, портреты. Достижения в портретной живописи признавались безусловными и неоспоримыми. Современники почитали за величайшее счастье и удачу иметь портрет работы Брюллова. Интересным остаётся тот факт, что художник не писал русских сцен. Единственным исключением является Гадающая Светлана, 1836.

Брюллов К. П. Гадающая Светлана, 1836г
Нижегородский художественный музей.
холст, масло, 94х81 см.

Гадающая Светлана - единственное произведение на национальную русскую бытовую тематику, созданное после возвращения Брюллова из Италии. Бытовую сцену гадания, увиденную у москвичей, автор картины оживил поэтическим чувством. Романтический сюжет полотна, возможно, навеян популярной в то время балладой Василия Андреевича Жуковского (1783-1852) "Светлана". Однако картина Брюллова имеет самостоятельный характер, она, своего рода живописная параллель известному литературному тексту.

Карл Брюллов создал живой и впечатляющий образ молодой девушки, привлекающий своей непосредственностью и правдивостью. Светлана в русском национальном костюме с кокошником на голове сидит перед зеркалом, обратив на него свой испуганно ожидающий взор. Художник представил перед зрителем момент ожидания и желания узнать будущее.

Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали…

* * *
Вот в светлице стол накрыт
Белой пеленою;
И на том столе стоит
Зеркало с свечою;
Два прибора на столе.
"Загадай, Светлана;
В чистом зеркала стекле
В полночь, без обмана
Ты узнаешь жребий свой…

* * *
Вот красавица одна;
К зеркалу садится;
С тайной робостью она
В зеркало глядится…

Строки из баллады Жуковского замечательно характеризуют сцену святочного гадания, изображённую Брюлловым. Святки - время от Рождества 7 января (25 декабря) и до Крещения 19 января (7 января) - означают "праздники". Святочные вечера в старые годы сопровождались угощениями, разнообразными забавами, которые назывались девичьим весельем. Самый известный обряд Святок - гадания. Девушки гадали на суженых с душевным волнением и ожидание чего-то неизведанного… Зритель, глядя на картину Брюллова, словно окунается в атмосферу, полную таинства и чуда святочных вечеров, и гадает вместе со Светланой…

Полотно Гадающая Светлана вызвало живой отклик в Москве. Один из современников Карла Павловича писал:

Склони чело, друг гения, пред тем,
Кто творческим господствуя искусством
Бездушное вдруг наделяет всем -
Сиянием и красотой, чувством…

Картина Брюллова является свидетельством непревзойдённого таланта великого художника, творчество которого оказало огромное влияние на развитие мирового изобразительного искусства.

Поэма «Светлана» впервые была напечатана в журнале «Вестник Европы», в 1813г. с подзаголовком: «Ал. Ан. Пр…вой». Она была свадебным подарком А. А. Протасовой, которая приходилась сестрой любимой девушки поэта, Машеньки Протасовой.

В балладе ведётся повествование о гадающей девушке, которая перед зеркалом видит страшный сон, но это только сон, а в реальности счастье, встреча с любимым, свадьба – звон колоколов… И пожелания автора баллады, добрые и душевные, идущие от всего сердца. Что можно лучше сказать и пожелать девушке перед свадьбой, конечно же счастья, о котором она не раз мечтала.

Будь, создатель, ей покров!
Ни печали рана,
Ни минутной грусти тень
К ней да не коснется…

Будь вся жизнь ее светла,
Будь веселость, как была,
Дней ее подруга.

Поэтическая Светлана стала сразу настолько понятной и близкой всем, что начала жить своей жизнью, угаданной поэтом – жизнью прелестного девичьего образа, созданного народным характером. Светлана, гадающая о своём суженом, – образ девушки, ожидающей и надеющейся на счастье.

Необычное для того времени имя – Светлана, В.А. Жуковский позаимствовал из романса Востокова, а в реальной жизни тогда этого имени ещё не существовало (оно появилось позже, после революции). Светлана – имя, олицетворяющее свет, и достаточно близко к слову – «святки».

Обратившись к теме Крещенских гаданий, Жуковский сделал балладу подлинно русской. Строки из неё становились эпиграфами, она вошла в «Учебную книгу по российской словесности». Баллада сформировала даже среди дворянского общества определённую модель празднования святок. Можно сказать, что «Светлана» стала ценнейшей литературной находкой Жуковского.

Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали:
За ворота башмачок,
Сняв с ноги, бросали.

Карл Брюллов приехал в Москву накануне святок. Святочные гадания на Руси были широко распространены. И возможно, увидев такую бытовую сцену гадания, которую В.А. Жуковский оживил своим поэтическим чувством, ему вдвойне захотелось увековечить юную русскую девушку, гадающую перед зеркалом.

Именно в зеркальном отражении мы видим девушку с чуть испуганным взором, в котором светится надежда на счастье. Она привлекает своей непорочностью и непосредственностью.

«Светлана» вызвала живой отклик в Москве. Пусть на ней изображена девушка, скорее всего крестьянского происхождения, но её изображение находило живой отклик в каждой русской душе. Светлана Брюллова – это прикосновение к нежности и простоте, непосредственности и правдивости.

В балладе В.А. Жуковского и картине К. Брюллова в образе русской девушки немеркнущий свет отечества, который светит в каждом русском.

Создавая картину, навеянную поэмой В. А. Жуковского, Брюллов изобразил Светлану в русском народном костюме, сидящей перед зеркалом. Ночь, чуть горит тусклая свеча, юная девушка в кокошнике и сарафане сидит у зеркала.

Вот в светлице стол накрыт
Белой пеленою;
И на том столе стоит
Зеркало с свечою…

Вот красавица одна;
К зеркалу садится;
С тайной робостью она
В зеркало глядится;
Темно в зеркале; кругом
Мертвое молчанье;
Свечка трепетным огнем
Чуть лиет сиянье...

С надеждой Светлана вглядывается в таинственную глубину, ведь и она много раз слышала страшные рассказы о святочных гаданиях…

Робость в ней волнует грудь,
Страшно ей назад взглянуть,
Страх туманит очи...

…Слабо свечка тлится,
То прольет дрожащий свет,
То опять затмится...
Все в глубоком, мертвом сне,
Страшное молчанье...

В балладе Жуковского девушка засыпает перед зеркалом и видит страшный сон, который, как ей кажется, предвещает горькую судьбу.

"Ах! ужасный, грозный сон!
Не добро вещает он -
Горькую судьбину;

Но утром, просыпаясь, всё оказывается иначе – она встречает на пороге своего суженого,…

Что же твой, Светлана, сон,
Прорицатель муки?
Друг с тобой; все тот же он…

…Та ж любовь в его очах,
Те ж приятны взоры;
Те ж на сладостных устах
Милы разговоры.
Отворяйся ж, божий храм;
Вы летите к небесам,
Верные обеты…

И как будто в назидание юным девушкам В.А. Жуковский говорит о том, что сны – это только сны, причём, большей частью сны бывают лживые, как и гаданья, которые не могут предсказать правды, а верить надо в Бога, который есть создатель и покров, и несчастье покажется лишь страшным сном.

О! не знай сих страшных снов
Ты, моя Светлана...
Будь, создатель, ей покров!
Ни печали рана,
Ни минутной грусти тень
К ней да не коснется…

Вот баллады толк моей:
"Лучший друг нам в жизни сей
Вера в провиденье.
Благ зиждителя закон:
Здесь несчастье - лживый сон;
Счастье - пробужденье".

Литературные критики присвоили В. А. Жуковскому титул певца Светланы, а вторым певцом стал Карл Брюллов.