Эстетическая программа и творческий метод прерафаэлитов. Прерафаэлиты и их натурщицы
«Леди Лилит» Данте Габриэля Россетти, (1866–1873)
Национальная галерея каждый год отдавала свой главный выставочный зал под Летнюю выставку. В 1850 году он, как и всегда, был битком. Взволнованные студенты Королевской академии искусств дрожали рядом со своими картинами и заискивающе ловили взгляды преподавателей. Примерно через час после открытия выставки основная масса посетителей сконцентрировалась у одной из картин.
Некий ушлый студент с газетой в руках под одобрительные возгласы приятелей зачитывал отрывки рецензии известного любителя живописи Чарльза Диккенса. После первых же строк становилось понятно, что рецензия была разгромной.
- Чарльз Диккенс:
« Итак, перед вами мастерская плотника. На переднем плане в этой мастерской стоит отвратительный рыжеволосый юнец с кривой шеей, который, очевидно, поранил руку, играя с другим юнцом. Маленького Иисуса успокаивает женщина, стоящая перед ним на коленях, – это, выходит, Мария? Да этой жуткой особе место в самом дрянном французском кабаре или последней английской таверне! »
Каждую цитату писателя толпа встречала одобрительными смешками.
Рядом с картиной стоял ее автор – Джон Эверетт Миллес. 21-летний молодой человек со старательно уложенными кудрями, казалось, сейчас расплачется. Ему, самому молодому и одаренному ученику Королевской академии искусств, еще ни разу не приходилось быть жертвой такой жестокой критики. С другой стороны, он никогда прежде и не писал ничего подобного. До этого момента все работы Джона Миллеса соответствовали догматам викторианской живописи.
Между тем студент не унимался и продолжал цитировать писателя:
« По одной этой картине мы можем судить о новорожденном Братстве прерафаэлитов в целом. Итак, готовьтесь забыть все изящное, сакральное, нежное и вдохновляющее. Взамен прерафаэлиты предлагают нам все самое одиозное и отталкивающее, что только есть в живописи »
До прерафаэлитов
К середине XIX века английская живопись окончательно скатилась в умиление и морализаторство. Картины населили пухлые дети с пунцовым румянцем и собаки с лоснящейся шерстью.
Собственно, с этой фальшью и решили бороться прерафаэлиты, считавшие, что искусство испортилось с приходом в него Рафаэля Санти, у которого даже Христос с трудом возносился в небо – такой он был упитанный.
Основными заповедями Братства прерафаэлитов стали рисование с натуры, отсутствие преувеличений, стремление к реализму изображения.
«Минуточку, пропустите, посторонитесь!» – раздалось из толпы, и в следующую секунду рядом с Миллесом появились двое молодых людей: невысокий смуглый юноша с темными кудрями и мощный бородач, взиравший на толпу с высокомерием, свойственным молодости. Данте Габриэль Россетти – так звали кудрявого юношу – пламенно возразил студенту с газетой:
– Придет время, и ты будешь гордиться тем, что имел честь стоять рядом с этим великим человеком! – Юноша ткнул пальцем в Миллеса, румянец которого уже успел смениться угрожающей бледностью и испариной.
– О, ничуть не сомневаюсь, Габриэль, – со снисходительной улыбкой ответил студент. – У меня иногда случаются ночные кошмары. Думаю, ты только что описал один из грядущих.
Ответ студента потонул в хохоте окружающих. Через минуту толпа рассосалась. Первым заговорил Миллес.
– Может, Диккенс прав? В конце концов, мы идем против всех канонов…
– В этом и смысл! – тут же вспылил Россетти. – Люди ослепли! Им подавай опухшего Христа, лежащего в колыбели, сотканной из небесных цветов. Взбодрись, Малыш. Давай перечисли мне принципы братства.
– Нужно иметь гениальные идеи, – забубнил Миллес, уставившись на висящую неподалеку сельскую пастораль с овечками. – Нужно пристально изучать природу, чтобы уметь изображать ее. Нужно брать в расчет все, что было в искусстве серьезного, и отбрасывать все карикатурное. Ну и, самое главное, создавать истинные произведения искусства.
– Думаю, после сегодняшнего происшествия нам необходимо расширить кодекс на один пункт, – мрачно добавил Хант. – Не подпускать Диккенса к нашим картинам.
– Тс-с, всем молчать, Рёскин идет! – Россетти нервно поправил выцветший шарф.
Джон Рёскин был одним из самых уважаемых художественных критиков. Будучи немногим старше прерафаэлитов, он тем не менее уже успел создать себе репутацию и приобрести известность. Обычно одного его слова хватало для того, чтобы уничтожить художника, и для того, чтобы возвысить. Теперь его внимания удостоились прерафаэлиты.
– Кхм… Хм… – Первые звуки, которые критик издал после нескольких минут изучения картины, ни о чем не говорили молодым художникам. Впрочем, как и выражение его лица, совершенно непроницаемое. Первым, как и обычно, не выдержал Россетти.
– Мистер Рёскин, обратите внимание на кровь поранившегося Христа. Весьма натуральная, не правда ли? Это настоящая кровь художника, так он хотел добиться достоверности.
В ответ тишина. Критик рассматривал полотно еще несколько минут. Затем развернулся и двинулся по направлению к двери. Миллес, обретший было надежду, совсем сник. И тут Рёскин повернулся и громко произнес:
– Это совершенно новое направление в живописи, чистое и правдивое. Возможно, именно оно задаст характер английского искусства на ближайшие три века. Пожалуй, именно так я напишу в «Таймс».
Стоило Рёскину неспешной походкой выйти из галереи, как ее своды огласили возгласы ликующих художников.
– Я говорил, Малыш, ему понравится! У нас есть Рёскин! – Габриэль, забывшись от восторга, запрыгивал на отбивавшегося Ханта. Миллес не мог перестать улыбаться.
– Срочно идем праздновать! – В доли секунды Россетти поменял выражение лица с ликующего на жалостливое: – Только я опять на мели. Не угостите стаканом джина?..
Счастливые друзья вышли из галереи. Их ждала новая, лучшая жизнь, которую в данный момент символизировала таверна за углом.
Откуда у прерафаэлитов ноги растут
Появление на свет Братства прерафаэлитов (The Pre-Raphaelite Brotherhood) вызвало в художественной среде недовольство. Впрочем, что еще могут вызывать молодые люди, открыто заявляющие своим учителям, что живопись находится в глубочайшем кризисе.
Все члены крошечного братства – обычно в нем состояло от трех до семи человек – обязались подписывать свои работы аббревиатурой PRB. Лондонская публика тут же стала упражняться в остроумии, расшифровывая ее. Наиболее популярными вариантами были толкования «Please Ring the Bell» («Пожалуйста, звоните в колокольчик») и «Penis Rather Better» («Пенис куда лучше»). Второй вариант был навеян неумеренным образом жизни прерафаэлитов.
Данте Габриэль Россетти
Главный вдохновитель братства. Сын итальянского профессора, променявшего солнечную родину на туманные берега Англии по политическим соображениям, Габриэль воспитывался в окружении бедных интеллектуалов. С утра до позднего вечера в доме Россетти велись смелые беседы о политике и искусстве – мальчику оставалось лишь впитывать эти революционные настроения.
Своим первым именем Габриэль был обязан увлечению отца поэзией Данте Алигьери. Имя сделало свое дело: едва мальчик научился держать в руке перо, как начал писать стихи. Но позже стало очевидно, что главное его увлечение – это живопись, а также женщины, алкоголь и пламенные речи. Россетти обладал полезным умением уговорить кого угодно сделать что угодно. Так он обзавелся соратниками.
Уильям Холман Хант
Высокий, крепко сложенный бородач, прозванный в братстве Безумцем за свои эксцентричные идеи, происходил из бедной провинциальной семьи. А потому, в отличие от Габриэля, отличался старательностью – он не имел права подводить родственников, вложивших последние деньги в его обучение.
Джон Эверетт Миллес
Ухоженный красавчик по прозвищу Малыш, самый младший в братстве, с раннего детства был любимцем в своем богатом семействе. В его талант верили все без исключения, и в одиннадцать лет он стал самым молодым студентом Королевской академии искусств. Для него, обласканного вниманием критиков и профессоров, вступление в братство было сродни бунту.
Периодически к братству присоединялись и другие молодые люди, но эти трое были его костяком. Вместе они шатались по публичным домам в поисках музы. Ибо без музы художника не существует.
Музы братьев
К женщинам прерафаэлиты относились крайне взыскательно. Они искали необыкновенную, «средневековую» красоту, способную изумить. Россетти даже придумал для такой женщины слово stunner (от глагола to stun – изумлять), прочно вошедшее в английский язык. И, конечно, муза должна была обладать шикарными волосами, желательно рыжими.
Отыскать такую девушку в борделе было непросто. Преуспел лишь Хант. Его натурщица и по совместительству любовница Анни Миллер отличалась пышными формами и копной золотых волос. Именно Анни позировала для его наиболее известных картин «Наемный пастух» и «Проснувшийся стыд».
Во время создания этих картин Ханту взбрела в голову странная идея «преобразить» Анни. Вытащить ее со дна английского общества, перевоспитать, а затем жениться на ней. Следующие годы Безумец тратил огромные деньги на посещение Анни курсов при пансионах для благородных девиц и приличные наряды.
Идея не оставляла Ханта до того момента, пока, вернувшись из командировки в Святую Землю, где он рисовал козла, Уильям не узнал, что все это время Анни изменяла ему с Россетти. И не просто изменяла – еще и снабжала итальянца деньгами Ханта. Отношения между Хантом и Россетти ухудшились. Впрочем, когда дружеский кризис миновал, Габриэль продолжал одалживать деньги у Уильяма.
У Россетти никогда не было денег. Даже если ему удавалось удачно продать картину, выяснялось, что он потратил деньги еще до того, как их получил. Художник ходил в потрепанной, изношенной одежде, даже не удосуживаясь пришить на штаны заплатки. Вместо этого Габриэль красил кожу ног, просвечивавшую в дырки, черной краской. Но даже в таком непотребном виде молодой итальянец производил на женщин убийственное впечатление. Иногда в буквальном смысле...
Явление Офелии
«Благовещение» Данте Россетти, 1850 г.
Биография Элизабет Сиддал была столь же типична, сколь и скучна. Дочь лондонского точильщика ножей, она работала в шляпной лавке, пришивая перья и ленты к шляпам, которые сама никогда не смогла бы себе позволить. Ей предстояло выйти замуж за местного торговца в засаленном халате, нарожать детишек и состариться в безвестности. Так обязательно и случилось бы, если бы художник Уолтер Деверелл, близкий по духу к прерафаэлитам, не заглянул однажды в окно шляпной мастерской на Кранбурской аллее.
Его взору предстала девушка удивительной внешности. Высокая, худая, с точеными чертами лица, тонким носом и алебастрового оттенка кожей. Но главное – ее волосы. Ярко-рыжие, уложенные в низкий пучок, они ослепляли подобно летнему солнцу. На следующий день Лиззи выслеживали уже все прерафаэлиты в полном составе. Россетти был сражен. Он хотел писать девушку немедля.
Мисс Сиддал была озадачена и польщена подобным всплеском обожания: в том кругу, где она росла, Элизабет не слыла красавицей. На отца Лиззи произвести впечатление оказалось сложнее. В XIX веке натурщицы приравнивались к проституткам, а его дочь хоть и из бедной семьи, но девушка приличная. Девереллу пришлось привести свою мать, и та поручилась семье Сиддал за честь Лиззи. Окончательно мистер Сиддал сдался, когда узнал, что натурщица в час получает в три раза больше, чем работница шляпной мастерской.
Так началась блестящая карьера Лиззи. Сначала Россетти изобразил Элизабет в образе девы Марии в «Благовещении». Затем девушка позировала Ханту. С нее он писал волосы Христа для картины «Свет Земли» – впервые в истории Иисус стал обладателем длинных рыжих волос.
Но настоящая известность пришла к рыжеволосой музе после «Офелии» Миллеса. (Кстати, именно эта картина вдохновляла режиссеров клипа на песню Кайли Миноуг и Ника Кейва.) В тяжелом старомодном платье Лиззи лежала в ванной в студии художника, ее мокрые волосы были переплетены цветами. Сердобольная мать Миллеса поставила под ванну десятки свечей, чтобы они не давали воде остыть. Но время шло, свечи догорали, вода остывала.
Не смея мешать работе гения, Элизабет неподвижно лежала в холодной воде, пока не потеряла сознание. Лишь когда натурщица пошла ко дну, Миллес очнулся от творческого транса и кинулся звать на помощь. Врач, осмотревший посиневшую Лиззи, заявил, что простуда задела легкие. Мистер Сиддал негодовал. Он как чувствовал, что ничем хорошим эта странная работа не кончится! Миллесу пришлось заплатить отцу девушки 50 фунтов (огромная сумма по тем временам), чтобы заполучить Лиззи обратно. Тяжелая болезнь сильнее сблизила мисс Сиддал и Россетти. Теперь он звал ее не иначе как ласковым прозвищем Сид, и она все чаще оставалась ночевать в его студии.
Миллес закончил «Офелию». Картина имела невероятный успех, причем не только у зрителей, но и у критиков, сменивших гнев на милость по отношению к братству. Один за другим прерафаэлиты стали получать дорогостоящие заказы. Нужда и хула – их верные спутники – остались в прошлом. Джон Рёскин, ставший официальным покровителем братства, был так доволен, что оказал Миллесу большую честь – предложил для следующей картины использовать в качестве натурщицы миссис Эффи Рёскин. Решение, о котором критик вскоре пожалеет.
Развод века
Рёскины слыли в обществе приятной парой. Разве что Джон Рёскин был слишком зациклен на искусстве, а его жена, красавица Эффи, на развлечениях. Впрочем, миссис Рёскин легкомысленностью не отличалась: она была прекрасно образованна, начитанна, чудесно играла на фортепиано и волшебно пела. Обзавестись детьми Рёскины покамест не успели, а потому Эффи обладала свободным временем и с легкостью согласилась позировать Миллесу для картины «Приказ об освобождении», даже несмотря на то, что женщины из высшего общества не позировали для сюжетных полотен. Эффи предстояло провести много часов наедине с Миллесом, который был младше ее на год. В викторианскую эпоху мужчинам возбранялось подолгу задерживать взгляд на женщине, но написание картины – особый случай.
Миллес досконально изучил черты миссис Рёскин. И, что ожидаемо, влюбился. А через некоторое время, после долгих задушевных разговоров, Эффи призналась Джону в своей страшной тайне: она до сих пор девственница. Рёскин отказывается прикасаться к ней, аргументируя это самыми разными предлогами, утверждая, например, что роды уродуют женщину*. Более того, с каждым новым требованием Эффи консумировать брак Рёскин гневался все сильнее, называл супругу больной и намекал, что избавится от нее, заключив в сумасшедший дом (самым популярный способ разъезда супругов в викторианской Англии). Миллес пришел в ужас. Идеальный образ его патрона Рёскина рассеивался, уступая место куда более живописному образу его жены. Художник заявил Эффи, что нужно действовать, и немедля, благо родители девушки, узнав об истинном положении вещей, встали на ее сторону.
* - Примечание Phacochoerus"a
Фунтика:
«
А вообще Рёскина обвиняли в педофилии и неприязни к телу взрослых женщин. Ведь он влюбился в Эффи, когда она была подростком. А в 48 лет влюбился еще раз, в 9-летнюю Розу Ла Туш. Согласись, подозрительно
»
«Приказ об освобождении» Джона Миллеса, 1853 г.
Картина «Приказ об освобождении» была выставлена в 1853 году. Публика возмутилась. Во-первых, миссис Рёскин обнимал какой-то мужчина, явно не мистер Рёскин (на самом деле Миллес использовал не живого мужчину, а манекен). Во-вторых, были видны ноги миссис Рёскин без туфель и чулок (Миллес рисовал ноги другой модели). Но главный скандал был впереди.
После выставки стало известно, что миссис Рёскин бежала от мужа в родительский дом и заявила о желании развестись на основании того, что мистер Рёскин так и не сделал ее своей женой. Брошенный критик рвал и метал. Особенно его задели подозрения в импотенции. «Я могу хоть завтра явиться в высокочтимый суд и доказать свою потенцию», – писал Рёскин в высшие инстанции. Как именно критик собирался доказывать потенцию, к сожалению, осталось неясным.
В умелых руках гинеколога королевы Виктории Эффи успешно прошла унизительную процедуру проверки на девственность, доказавшую, что она чиста и что «никаких противопоказаний к осуществлению брачных обязанностей у миссис Рёскин не имеется». Эффи получила свой приказ об освобождении – развод – в 1854 году. Спустя год она вышла замуж за Джона Эверетта Миллеса. Жили они долго и счастливо, и было у них восемь детей.
Великий эксгуматор
Тем временем в отношениях Элизабет Сиддал и Данте Россетти идиллия не намечалась. Лиззи оказалась в безвыходном положении. Вот уже несколько лет она открыто сожительствовала с художником – теперь на ней не женился бы и злополучный продавец в засаленном фартуке. Не облегчали положение и постоянные измены Россетти. Лиззи пристрастилась к настойке опиума– лаудануму, который легально продавали в каждой аптеке. Наконец, 23 мая 1860 года любовники все-таки сочетались браком в продуваемом холодным ветром приморском городке Гастингсе. На свадьбе не было родных и друзей, роли свидетелей сыграли случайные прохожие, а невеста настолько ослабла, что Россетти пришлось нести ее от гостиницы до церкви на руках.
Долгожданная свадьба не спасла положение: Данте продолжал посещать бордели, Лиззи продолжала посещать аптеки. Она принимала лауданум в огромных дозах, даже будучи беременной, и в 1861 году разрешилась мертвой дочерью.
Вернувшись как-то вечером с очередной сомнительной прогулки, Россетти застал жену крепко спящей и громко храпящей. На кровати художник нашел записку: «Позаботься о моем брате». Несмотря на все усилия – свои и прибывшего врача, Лиззи так и не смогли разбудить. Записку Габриэль уничтожил: самоубийцам не полагалось место на кладбище, а их семьи ждал несмываемый позор.
«Блаженная Беатриче» Данте Россетти, 1864–1870 гг.
Оставшиеся до похорон дни Россетти вел себя как примерный итальянский муж, сошедший с ума от горя. Посреди его студии стоял гроб с Лиззи, и он часами не отходил от него, умоляя жену «вернуться». Во время похорон Россетти с рыданиями положил в гроб Лиззи единственную тетрадь со своими стихами, поклявшись больше не слагать виршей.
Еще много лет Габриэль утверждал, что дух Лиззи посещает его каждую ночь. Наиболее известный портрет Лиззи – «Божественная Беатриче» – он написал спустя годы после ее смерти. Обрати внимание на мак, который подносит девушке услужливая голубка. Мак не только символизирует смерть – из него также делают опий, от которого умерла Лиззи.
Самый эпатажный свой поступок Россетти совершил через семь лет после смерти жены. Ему предложили опубликовать сборник со стихами. Тут-то художник и вспомнил, куда положил единственный экземпляр тетради.
Под покровом ночи покой могилы Лиззи был потревожен. Габриэль не сам раскапывал могилу, за него это сделали услужливые люди. Потом они рассказали, что прах полностью истлел и весь гроб был заполнен золотыми, божественной красоты волосами. Россетти же радовался, что тетрадь со стихами почти не пострадала. Как он выразился в письме к другу, «только в нескольких местах страницы изъели черви». В сущности, Братство прерафаэлитов, по крайней мере первый его состав, распалось довольно быстро. Хант так и не оправился от предательства Анни и Россетти, а Миллес все больше времени проводил с семьей. Но у первых прерафаэлитов появились последователи, которых многие искусствоведы склонны относить ко второй волне прерафаэлитизма. Особенно Россетти сдружился с одним из них – Уильямом Моррисом, человеком огромного таланта и карикатурной наружности.
Пухленький неуклюжий Моррис ходил за Россетти по пятам, внимая каждому его слову. Во время одного из визитов в Оксфордский театр оба обратили внимание на удивительную девушку. Простолюдинка Джейн обладала всеми качествами stunner: шикарными вьющимися каштановыми волосами, точеными чертами лица и длинной шеей. Джейн вышла замуж за Уильяма Морриса, унаследовавшего внушительное состояние, но позволяла Россетти восхищаться собой (возможно, и в физическом смысле тоже).
В конце 1860-х годов Данте обзавелся собственным жилищем. Тюдоровский дом в Челси стал, как и все, связанное с Россетти, скандально известным. Вместе с художником в нем поселились хомяки, кенгуру, несколько воронов, броненосец, павлины, семья енотов и попугаи. Как-то воскресным утром, согласно воспоминаниям брата Россетти, попугай огорошил завтракавшего художника вопросом: «Разве ты не должен быть в церкви?» Но больше всех Россетти любил хомяков. На кончину одного из них он даже написал стихи:
Я не взрастил бесхвостого вомбата,
Глаза как кнопки не смотрели на меня,
Его бока хоть были пышнотелы,
Смерть забрала его с собою сгоряча.
Заправляла всем этим зверинцем новая муза Россетти – взятая им из борделя Фанни Корнфорт. Из всех натурщиц прерафаэлитов Фанни была, пожалуй, самой вульгарной. Ее внешность – округлые формы, пухлые губы, рыжие до полу волосы – кричала о неприкрытой чувственности, и она эти крики не подавляла. Фанни, которой Россетти дал прозвище Слон, послужила моделью для «Святого Грааля».
Другой музой Россетти в поздний период его творчества стала модистка Алекса Уайлдинг – единственная натурщица художника, с которой его не связывали романтические или сексуальные отношения. Ею ты можешь полюбоваться на полотнах «Вероника Веронезе» и «Монна Ванна». А вот на картине «Леди Лилит» (см. первую иллюстрацию к статье) художник нарисовал тело Фанни Корнфорт с лицом Алексы Уайлдинг.
Надеемся, мы вдохновили тебя стряхнуть пыль с упаковки фломастеров и изобразить что-нибудь великолепное (танк, например). Если же хочешь принять двойную дозу вдохновения, отправляйся в Пушкинский музей города Москвы на выставку прерафаэлитов . Ты сможешь либо, подобно Диккенсу, обругать их произведения, либо, подобно Рёскину, наоборот.
Насмехайтесь, Руссо и Вольтер, всюду дерзко роняйте Свой смешливый, смеющийся, вечно-насмешливый взгляд, Против ветра песок вы пригоршнею полной бросайте, Тот же ветер его вам немедленно кинет назад. Отразивши в песчинках божественных светов узоры, В драгоценные камни сумеет их все превратить, И, откинув песок, ослепит он бесстыдные взоры, А дороги Израиля светят и будут светить. Демокритовы атомы, точки, что носятся, споря, Световые частицы Ньютоновой детской игры, Это только песчинки на береге Красного моря, Где Израиль раскинул свои золотые шатры. Уильям Блейк ваш
Живопись Прерафаэлитов
Вторая половина XIX века. Искусство становится всё более реалистичным.
Основной темой искусство видимое, слышимое, осязаемое..
Но в середине века, точнее в 1849 году, в рационалистической викторианской Англии, чья атмосфера весьма располагала к указанному положению вещей, возникло объединение художников, противопоставивших ему миры, своего воображения, похожие на волшебную сказку.
Именно в эту эпоху, английским профессором математики Льисом Кэрроллом придумал мир Зазеркалья
СЭР ДЖОН ЭВЕРЕТТ МИЛЛЕС
назвали себя братством Прерафаэлитов, в противовес художникам академического направления, считавших себя последователями великого итальянца.
Само название этого общества, которые поначалу было тайным, многое говорит об идеалах и целях этих молодых людей. Не зря они назвали свой кружок "Братство" – как некий монашеский или рыцарский орден, выразив свое стремление к чистоте и духовному напряжению средневекового искусства, а из определении "прерафаэлиты" ясно, на какой именно период они ориентировались – до Рафаэля.
Члены братства устремились в иную эпоху, в прекрасный мир искусства пограничья, мир умирающей готики и рождающегося Ренессанса, когда художники были "честными перед Богом" ремесленниками, к тому времени, когда стремление к идеалу еще не лишило искусство главного, по их мнению, - искренности.
Они считали, что нужно вернуться к благочестивому, простому, естественному и натуралистическому стилю художников XIV-XV вв. и, что еще важнее, вернуться к самой природе
Позднее Прерафаэлитами стали называть не только непосредственных членов братства, но и других художников, а также поэтов и писателей викторианской Англии, исповедовавших сходные эстетические воззрения.
Следуя за романтиками начала столетия, они черпали вдохновение в образах Средневековья. В легендах, рыцарских романах, песнях и сагах. И с самого начала, рядом с волшебными образами средневековых преданий, возникли прекрасные лики христианских святых и мучеников.
Немного позднее в их творчество пришли античные мотивы, но интерпретация их разительно отличалась от привычной.
Они не копировали средневековый стиль, а пытались воспроизвести дух Средневековья и раннего Возрождения.
Что было в ней для них главным? Ответ один - красота.
Недаром создание абсолютно прекрасных произведений искусства они числили среди главных задач своего объединения. Во всех предметах бравшимися ими из реальности, для конструирования своего мира, они находили красоту, которая в свою очередь была свидетельством божественного величия и природа, которой имела трансцендентное происхождение. Красота для них была той нитью Ариадны, которая связывала наш мир и мир Божественный.
Первые романтики эпохи королевы Виктории.
Между 1848 и 49 гг. прерафаэлиты произвели множество картин, легко отличимых по яркому колориту и множеству тщательно выписанных деталей. Обращались они к сюжетам, которые не были свойственны академикам: библейские сцены, средневековая поэзия (баллады, Чосер), Шекспир, народные баллады, творчество современных им поэтов (например, Джон Китс) и пр.
Каждую картину помечали секретным знаком PRB. Их картины можно назвать натуралистичными, но в это слово они вкладывали не современный смысл, а ту идею, что в подражание художникам треченто и кватроченто нужно писать просто, без правил, без теории.
Знаменитое "Благовещение" Россетти
Данте Габриэль Россетти. Благовещение. 1850. Галерея Тейт
Мастера итальянского Возрождения изображали Мадонну как святую, не имеющую ничего общего с обыденной жизнью.
Представив Благовещение реалистично, Россетти нарушил все традиции. Его Мадонна - обычная девушка, смущенная и испуганная вестью, принесенной ей Ангелом. Такой необычный подход, ввергнувший в ярость многих любителей искусства, соответствовал намерению прерафаэлитов писать картины правдиво.
Картина "Благовещение" не понравилась публике: художника обвинили в подражании старым итальянским мастерам. Реалистичность изображения вызвала бурное неодобрение (в том числе и Чарльза Диккенса),
Россетти заподозрили в симпатиях к папству.
Но вскоре прерафаэлиты приобрели многочисленных поклонников, особенно среди растущего среднего класса центральной и северной Англии. Свои идеи члены "Братства" излагали в статьях, рассказах и поэмах, публикуемых в их журнале "Росток", и к концу 1850-го года о них знали и за пределами академии.
"Beata Beatrix", "памятник" любви к потерянной жене…
Beata Beatrix. Дневные мечты.
Огромное значение на его жизнь и творчество также оказали женитьба и последующее самоубийство жены, поэтессы и художницы Элизабет Сиддал. Она была его ученицей, моделью, возлюбленной и главным источником вдохновения. Россетти любил ее на протяжении почти 10 лет, и сделал множество зарисовок с Элизабет, некоторые из них потом послужили эскизами для его картин.
Данте Габриэль Россетти. Beata Beatrix. 1864-1870.
Меланхоличная и больная туберкулёзом, Лиззи умерла через два года после женитьбы от передозировки опия.
"Офелия" Джона Миллеса, еще одна история трагической любви
Джон Миллес. Офелия. 1852. Галерея Тейт
Витраж в окне был написан с натуры, и каждый сухой листочек прописан с поразительной тщательностью. То Для этой картины позировала Лиззи Сиддел, которую Миллес заставил лежать в ванне, чтобы наиболее правдоподобно написать мокрую ткань и волосы (Лиззи, конечно же, простудилась).
У цветов, изображенных на картине с потрясающей ботанической точностью, есть и символическое значение – они отсылают к тексту пьесы. Ручей и цветы Миллес писал с натуры. Поначалу он включил в картину нарциссы, но потом узнал, что в это время года они уже не цветут, и закрасил их.
И вновь шекспировские герои, на этот раз "Клавдио и Изабелла" (герои пьесы "Мера за меру") Холмана Ханта…
Шекспировские Клаудио и Изабелла из пьесы Мера за меру 1850
Сюжет пьесы восходит к популярному в средние века и в эпоху Возрождения
рассказу, весьма распространенному не только в виде устного предания, но и в
новеллистической и драматической обработке. В основном он сводится к
следующему: возлюбленная или сестра приговоренного к смертной казни просит у
судьи о его помиловании; судья обещает исполнить ее просьбу при условии, что
она за это пожертвует ему своей невинностью. Получив желанный дар, судья тем
не менее велит привести приговор в исполнение; по жалобе пострадавшей,
правитель велит обидчику жениться на своей жертве, а после свадебного обряда
казнит его
На собственно английской почве они основывались на воззрениях Уильяма Блейка и Джона Раскина
Джона Раскина (John Ruskin)
Рёскин - теоретик искусства
Искусствовед Раскин призывал искать Бога в природе и боялся к тому же, что природа из-за индустриализации вскорости исчезнет, и нужно запечатлеть ее такой, какой ее создал Бог и "найти в ней Его подпись". Сам он выдающимся художником не был, но предоставил прерафаэлитам идеологическую базу. Ему нравились устремления прерафаэлитов и он защищал их приемы от нападок академистов.
В религиозных и символических мотивах молодых художников-прерафаэлитов Джон Рёскин увидел важное открытие в искусстве.Он предложил свод незыблемых правил с призывом изучать природу,использовать достижения науки.
Рёскин:
«Не от того ли, что мы любим свои творения больше, чем Его, мы ценим цветные стекла, а не светлые облака… И, выделывая купели и воздвигая колонны в честь Того … мы воображаем, что нам простится постыдное пренебрежение к холмам и потокам, которыми Он наделил наше обиталище - землю»
Томас Филлипс Портрет Уильяма Блейка 1807
Уильям Блейк - гармония природы, на его взгляд, была лишь предвосхищением более
высокой гармонии, которую должна создать целостная и одухотворенная
личность. Это убеждение предопределило и творческие принципы Блейка.
У романтиков природа - зеркало души, у Блейка - скорее книга символов.
Он не дорожит ни красочностью пейзажа, ни его достоверностью, как не дорожит и психологизмом.
Картина Уильяма Блейка.
Все окружающее воспринимается им в свете духовных конфликтов,
и прежде всего через призму вечного конфликта механистического и свободного
видения. В природе он обнаруживает ту же пассивность и механистичность, что
и в социальной жизни.
Слушайте голос Певца! Песня его разбудит Ваши сердца Словом Творца - Слово было, и есть, и будет. Заблудшие души Оно зовет, Вопия над росой вечерней, А черн небосвод - Вновь звезды зажжет, Мир вырвет из тьмы дочерней! "Вернись, о Земля Светла, Мрак отряхая росный! Ночь дряхла, Рассветная мгла Брезжит в трясине косной. Не исчезай никогда! Что тебе здесь неймется? В небе звезда, В море вода - Мало ль чего найдется".
В 1850 прерафаэлиты издавали журнал "Росток" (The Germ), где печатали литературные опыты, свои и своих друзей – собственно, через этот журнал о них и узнали. Но у них никогда не было формальной программы, и все художники, объединенные общей идеей, были совсем разными. Достаточно сказать, что к середине 1850-х они фактически разошлись каждый по своей дороге
Первые работы Братства – это две картины:
Изабелла (1848-9, Миллес) и Детство Марии (1848-9, Россетти).
Обе совершенно необычны для того времени.
Изабелла Джон Эверетт Миллес.
Например, в Изабелле нет перспективы: все фигуры, сидящие за столом, одного размера. Использован нетрадиционный сюжет (довольно мрачная новелла Боккаччо, пересказанная Китсом, о двух влюбленных, Лоренцо и Изабелле: Лоренцо был слугой в доме, где Изабелла жила со своими братьями, и когда братья узнали о том, что Лоренцо и Изабелла влюблены друг в друга, они убили юношу; его дух явился девушке и указал, где зарыли тело, и Изабелла отправилась туда, выкопала голову возлюбленного и спрятала в горшок с базиликом; впрочем, и его братья у нее отняли, и в конце концов она умерла) и многочисленные символы (на окне стоит горшок с тем самым базиликом, а около него переплелись две пассифлоры, "цветка страдания"; Лоренцо подает Изабелле апельсин на тарелке, на которой изображена библейская сцена с обезглавливанием).
Детство Девы Марии.
В Детстве Марии тоже нет перспективы: фигуры девы Марии и ее матери Анны на первом плане фактически такого же размера, как фигура Иоакима, отца Марии, на втором. Интересно, что священный сюжет представлен как достаточно будничный, и если бы не присутствие ангела и нимбов над головами, мы могли бы и не понять, что перед нами сцена из жизни Богоматери. Эта картина тоже наполнена символами, которые Россетти вообще очень любил: на решетке сидит голубь, символ Святого Духа и будущего Благовещения; книги – символ добродетели, лилия – чистоты, переплетенные ветви пальмы и шиповника символизируют семь радостей и семь печалей Богородицы, виноград – причастие, светильник – набожность. Многие символы, особенно у Россетти, не были традиционными, поэтому художникам приходилось разъяснять их для зрителей; здесь, например, на раме написан сонет.
Продолжение следует…
С 1850-х годов в Англии начало развиваться новое направление в поэзии и живописи. Оно получило название "прерафаэлиты". В этой статье представлены основные идеи художественного сообщества, тематика творческой деятельности, картины прерафаэлитов с названиями.
Кто такие прерафаэлиты?
Стремясь уйти от надоевших академических традиций и реалистичной эстетики викторианской эпохи, группа художников создала собственное Оно проникло практически во все сферы жизни, формировало особенности поведения и общения своих создателей. И направление искусства, и его представители-живописцы носили одно и то же название - прерафаэлиты. Картины их демонстрировали духовное родство с эпохой раннего Возрождения. Собственно, и название братства говорит само за себя. Живописцев интересовали творцы, работавшие до расцвета Рафаэля и Микеланджело. Среди них - Беллини, Перуджино, Анжелико.
Направление развивалось на протяжении второй половины 19 века.
Возникновение
До 1850-х годов все английское искусство находилось под крылом художеств. Ее президент сэр как и любой другой представитель официального учреждения, неохотно принимал нововведения и не поощрял эксперименты своих учеников.
В конце концов, такие тесные рамки заставили нескольких живописцев со схожими взглядами на искусство в целом объединиться в братство. Первыми его представителями стали Холман Хант и Данте Россетти. Они познакомились на выставке в академии и в ходе беседы поняли, что их взгляды во многом схожи.
Россетти писал в это время картину "Юность Девы Марии", и Хант помог ему завершить ее не делом, но словом. Уже в 1849 году полотно красовалось на выставке. Молодые люди сошлись во мнении, что современная английская живопись переживает не лучший период в своей истории. Чтобы как-то оживить этот вид искусства, необходимо было вернуться к доакадемическим истокам, к простоте и чувственности.
Основные представители
Первоначально братство прерафаэлитов, картины которых вдохнули новую жизнь в британскую культуру, состояло из семи человек.
1. Холман Хант. Прожил длинную жизнь, оставаясь верным своим взглядам на искусство до самой смерти. Он стал автором нескольких изданий, повествующих о членах братства и описывающих картины прерафаэлитов. Среди известных полотен самого живописца - "Тень смерти" (религиозная картина, изображающая Иисуса), "Изабелла и горшок с базиликом" (по мотивам поэмы Джона Китса), (написана на основе библейских сказаний).
2. Джон Милле. Известен как самый молодой ученик академии искусств, ставший впоследствии ее президентом. Джон после продолжительной работы в стиле прерафаэлитов отрекся от братства. Чтобы прокормить семью, он стал писать портреты на заказ и преуспел в этом. Самые примечательные работы - "Христос в родительском доме" (религиозная картина, наполненная символами будущей жизни и смерти Христа), "Офелия" (написана на основе эпизода из "Гамлета"), "Мыльные пузыри" (полотно позднего периода творчества, прославилось как реклама мыла).
3. Данте Россетти. Картины наполнены культом красоты и эротизма женщины. Его жена Элизабет стала главной музой живописца. Ее смерть подкосила Данте. Он положил ей в гроб все свои рукописи со стихами, но через несколько лет, придя в себя, добился эксгумации и забрал их из могилы. Известные работы: "Блаженная Беатриса" (изображена жена Данте, находящаяся между жизнью и смертью), "Прозерпина" (древнеримская богиня с гранатом в руках), "Вероника Веронезе" (символичное полотно, отражающее процесс творчества).
4. Майкл Россетти. Брат Данте, который тоже учился в академии. Но в итоге выбрал для себя путь критика и писателя. Картины прерафаэлитов неоднократно подвергались его разбору. Являлся биографом своего брата. Сформулировал основные концепции направления.
5. Томас Вулнер. Был скульптором и поэтом. В своем раннем творчестве поддерживал идеи прерафаэлитов, обращался к природе и учитывал незначительные детали. Публиковал свои стихи в журнале братства, но потом отошел от их общих идей и сконцентрировался на классических формах.
6. Фредерик Стивенс. Художник и искусствовед. Довольно рано разочаровался в своем таланте живописца и сосредоточился на критике. Считал своей миссией объяснить публике цели братства и прославлять картины прерафаэлитов. Сохранилось несколько его полотен: "Маркиз и Гризельда", "Мать и дитя", "Смерть короля Артура".
7. Джеймс Коллинсон. Был верующим человеком, поэтому писал картины на религиозные тематики. Покинул сообщество после того как картину Милле в прессе раскритиковали и назвали богохульной. Среди его работ - "Святое семейство", "Отречение Елизаветы Венгерской", "Сестры".
Прерафаэлиты, картины которых вызывали много споров, имели ряд единомышленников. Они не входили в братство, но придерживались основных идей. Среди них - художник Л. Альма-Тадема, дизайнер Ф. М. Браун, живописец У. Деверелл, вышивальщица М. Моррис, иллюстратор А. Хьюз и другие.
Критика на начальном этапе
Первоначально картины прерафаэлитов были встречены критиками довольно тепло. Они были как глоток свежего воздуха. Однако ситуация накалилась после представления в свете нескольких религиозных картин, написанных в несоответствии с канонами.
В частности, картина "Христос в родительском доме" кисти Милле. На полотне изображена аскетичная обстановка, сарай, возле которого пасется отара овец. Богородица стоит на коленях перед маленьким Иисусом, который поранил ладонь гвоздем. Милле наполнил эту картину символами. Кровоточащая рука - знак будущего распятия, чаша с водой, которую несет Иоанн Креститель, - символ Крещения Господня, голубь, сидящий на лестнице, отождествляется со Святым духом, овцы - с невинной жертвой.
Критики назвали эту картину богохульной. Газета "Таймс" окрестила полотно бунтом в искусстве. Другие, указывая на сравнение святого семейства с простым людом, характеризовали произведение Милле как возмутительное и омерзительное.
Картина Россетти "Благовещение" также подверглась нападкам. Живописец отступил от библейских канонов, одев Богородицу в белые одежды. На полотне она изображена испуганной. Критик Ф. Стоун сравнил творчество прерафаэлитов с бесполезной археологией.
Кто знает, как сложилась бы судьба братства, если бы на его стороне не выступил критик Джон Рёскин, с мнением которого считались все.
Влияние авторитетной особы
Джон Рёскин был историком искусств и написал не одну научную работу, прежде чем познакомился с творчеством прерафаэлитов. Каково было его удивление, когда он понял, что все мысли и идеи, отраженные в его статьях, нашли свое место на холстах братства.
Рёскин ратовал за проникновение в сущность природы, внимание к деталям, отстранение от навязанных канонов и изображение сцен такими, какими они должны быть. Все это включала в себя и программа прерафаэлитов.
Критик написал несколько статей для "Таймс", где высоко оценил творчество художников. Он купил некоторые их картины, поддержав творцов и морально, и финансово. Рёскину нравилась новая и необычная манера письма Прерафаэлиты впоследствии создали несколько портретов своего защитника и покровителя.
Сюжеты картин
Изначально художники обращались исключительно к евангельским сюжетам, ориентируясь на опыт творцов раннего Ренессанса. Они не стремились исполнить картину по церковным канонам. Главной целью было перенесение философской мысли на холст. Именно поэтому полотна прерафаэлитов так детализированы и символичны.
"Юность Девы Марии" Россетти вполне соответствовала запросам викторианской эпохи. На ней была изображена скромная девушка под присмотром своей матери. Обычно ее изображали читающей, Данте же вложил в руки Девы иголку. Она вышивала на полотне лилию - символ чистоты и непорочности. Три цветка на стебле - Отец и Сын и Святой дух. Листья пальмы и терн с шипами - радости и горести Марии. В картине нет бессмысленных предметов, цветов и действий - все призвано указать на философский смысл.
Чуть позже художники-прерафаэлиты, картины которых привлекали общественное внимание, стали обращаться к темам людского неравенства ("Леди Лилит"), эксплуатации женщин ("Проснувшаяся стыдливость"), эмиграции ("Прощание с Англией").
Немаловажную роль в творчестве братства играли картины по мотивам произведений английских поэтов и писателей. Живописцев вдохновляли сочинения Шекспира, Китса, а также итальянца Данте Алигьери.
Женские образы
Тематика картин с женскими персонажами у прерафаэлитов довольно разнообразна. Едины они были лишь в одном - на их полотнах царила женская красота. Дамы изображались неизменно прекрасными, спокойными, с ноткой таинственности. Сюжеты встречаются разные: проклятье, смерть, безответная любовь, душевная чистота.
Довольно часто поднимается тема супружеской неверности, где женщина выставляется в неблаговидном свете. Разумеется, она несет жестокую кару за свой поступок.
Женщины зачастую поддаются соблазну и сладострастию в картинах прерафаэлитов ("Прозерпина"). Но есть и обратный сюжет, где мужчина является виновником падения женщины (как в картинах "Марианна", "Проснувшаяся стыдливость").
Натурщицы
В основном натурщицами для своих картин художники выбирали близких и родных. Россетти часто писал с мамы и сестры ("Юность Девы Марии"), но прибегал также к услугам своей любовницы Фанни ("Лукреция Боржия"). Пока была жива Элизабет, его любимая жена, женские образы приобретали ее лицо.
Эффи Грей, жена Милле и экс-супруга Рёскина, запечатлена на картине "Приказ об освобождении" и портретах кисти Джона.
Энни Миллер, невеста Ханта, позировала почти всем художникам братства. Она изображена на полотнах "Елена Троянская", "Проснувшаяся стыдливость", "Женщина в желтом".
Пейзажи
Пейзажи писали только некоторые художники этого направления. Они вышли из стен кабинетов и работали на пленэре. Это помогало живописцам уловить все до последней детали, их картины становились совершенными.
Часами проводили время прерафаэлиты на природе, дабы не упустить ни одну мелочь. Эта работа требовала титанического терпения и способности к созиданию. Вероятно, из-за особенностей программы направления пейзаж не приобрел такого распространения, как другие жанры.
Наиболее полно отражены принципы рисования природы в картинах Ханта "Английские берега" и Милле "Осенние листья".
Распад
После нескольких успешных выставок братство прерафаэлитов начало разваливаться. Объединяющей их любви к Средним векам было недостаточно. Каждый искал свой путь. Один лишь Хант остался верен принципам этого направления до конца.
Определенность наступила в 1853 году, когда Милле получил членство Королевской академии. Братство распалось окончательно. Некоторые отошли от живописи на долгое время (например, Россетти занялся сочинительством).
Несмотря на фактическое прекращение существования, прерафаэлиты как направление действовали еще какое-то время. Однако манера написания картин и общие принципы несколько исказились.
Поздние прерафаэлиты
К художникам, представляющим поздний этап течения, относят Симеона Соломона (работы отражали суть движения эстетизма и гомосексуальные мотивы), Эвелин де Морган (писала на мифологические темы, например, "Ариадна на Наксосе"), иллюстратора Генри Форда.
Есть еще ряд художников, на которых повлияли картины прерафаэлитов. Фотографии некоторых из них нередко появлялись в британской прессе. Это Софи Андерсон, Фрэнк Дикси, Джон Годвард, Эдмунд Лейтон и прочие.
Значение
Прерафаэлитизм называют чуть ли не первым художественным направлением Англии, которое прославилось на весь мир. У каждого критика или обывателя есть свое собственное мнение и право на оценку творчества живописцев. Несомненно только одно - это течение проникло во все сферы жизни общества.
Сейчас многое переосмысливается. Пишутся новые научные труды, например, "Прерафаэлиты. Жизнь и творчество в 500 картинах". Кто-то приходит к мысли, что представители этого направления стали предшественниками символистов. Кто-то говорит о влиянии прерафаэлитов на хиппи и даже Джона Толкина.
Полотна художников выставлены в ведущих музеях Британии. Вопреки сложившемуся мнению, картины прерафаэлитов в Эрмитаже не хранятся. Выставка полотен впервые была показана в России в 2008 году в Третьяковской галерее.
Прерафаэлиты (англ. Pre-Raphaelites ) - направление в живописи и литературе 19 века (начало 1850 г.). Само название Прерафаэлиты относило художников этого направления к флорентийским художникам , которые были до , таким как Перуджино, Джованни Беллини и др. Прерафаэлиты боролись против слепого подражания классическому искусству. Самыми известными деятелями этого жанра были: Данте Габриэль Россетти, Уильям Холман Хант, Джон Эверетт Милле, Мэдокс Браун, Эдвард Бёрн-Джонс, Уильям Моррис, Артур Хьюз, Уолтер Крейн, Джон Уильям Уотерхаус и другие.
Движение называлось Братство Прерафаэлитов . В братство входили: Дж. Э. Милле, Холман Ханта, Данте Габриэль Россетти, Майкл Россетти, Томас Вулнер, Фредерик Стивенс и Джеймс Коллинсон. Они считали, что современная живопись зашла в тупик и совсем не развивается. Единственным способом исправить это они считали возвращения к раннему итальянскому искусству, которое существовало до великого художника Рафаэля. Рафаэля они считали основоположником Академизма, который нарушил искренность и чистоту живописи.
По своей сути они были самой настоящей оппозицией по отношению к современной живописи. Впервые аббревиатура P. R. B. т.е. Pre-Raphaelite Brotherhood появилась на картине Россетти - Юность Девы Марии. Затем она появлялась на таких картинах, как Изабелла художника Дж. Э. Милле и Риенци художника Холмана Ханта. Кроме того, братство выпустило собственный журнал, который был назван Росток.
Появление такого несогласного сообщества было определено самой системой, установившимся тогда законам живописи. В британской живописи существовал практически один академизм, который контролировался Королевской Академией Художеств. Это официальное учреждение следило за всеми нововведениями, новыми веяниями в искусстве и, можно сказать, перекрывало кислород всему, что было не похоже на академизм. Людям стала откровенно надоедать отвлечённо красивая природа на всех картинах кряду, далёкие от действительности события, образцовые мифологические и религиозные сюжеты.
Прерафаэлиты принципиально рисовали с натуры. Современники прерафаэлитов видели на их картинах реально-существующих родственников и друзей. Ушли в прошлое условности. Художник и его модель стали равноправными создателями произведения. Королевой могла стать продавщица, которая вызвалась позировать, а Леди Лилит женщина лёгкого поведения.
Изначально общественность довольно хорошо принимали прерафаэлитов, но затем на них обрушилась волна критики, за то, что они рисуют совершенно немыслимые картины. Критики стали смеяться над ними за то, что те неумело пытаются копировать стиль произведений мастеров прошлого. То, что раньше было чистым позывом, стало обычной имитацией и подражанием.
Признание прерафаэлиты получили после поддержки некого Рёскина. После этого их успех пошёл в гору. Картины стали раскупать и выставлять на международных выставках. Однако, несмотря ни на что, в 1853 году братство распалось. Художников объединяла лишь любовь к истории, в остальном же их мнения расходились. В итоге все художники разъехались и прерафаэлизм перестал существовать.
Хотите что бы ваш бизнес рос и процветал, а покупателей становилось больше с каждым днём? В этом вам поможет качественный дизайн рекламы от типографии профессиональной печати УльтраДрук.
Прерафаэлитизм – чисто английское явление. Оно проявилось и развивалось в английской поэзии и живописи во второй половине XIX в.
Прерафаэлиты считали, что в современной английской живописи наступило время спада. Чтобы предотвратить её полное умирание и возродить, надо возвратиться к той простоте и искренности, которыми отличалось раннее итальянское искусство.
Смысл термина
Термин «прерафаэлиты» буквально означает «до Рафаэля», а это эпоха Раннего Возрождения. Представителями эпохи «до Рафаэля» (XV-XVI вв.) в живописи были Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини. Но сами-то прерафаэлиты жили намного позже, в XIX в. Дело в том, что название «прерафаэлиты» обозначало духовное родство с флорентийскими художниками эпохи Раннего Возрождения, они этого желали и стремились к этому.
Цели прерафаэлитов
Главной целью прерафаэлитов было: порвать с академической традицией и слепым подражаниям классике . Это напоминает цель наших передвижников , которых не удовлетворяли консервативные взгляды и подходы к творчеству, действовавшие в Императорской Академии художеств. Сходство с передвижниками, которых называли «бунтарями», состоит и в том, что картину Джона Эверетта Милле «Христос в родительском доме» (1850) также назвали «бунтом в искусстве» за излишний реализм.
Давайте рассмотрим эту картину.
Джон Эверетт Милле «Христос в родительском доме» (1850). Холст, масло. 83,3 х 139,7 см. Галерея Тейт (Лондон)
На картине изображён эпизод из детства Иисуса Христа: на переднем плане картины стоит на коленях Богородица, с состраданием и болью глядя на Сына. Мальчик, жалуясь, показывает Ей рану на руке. Наверно, Он поранился гвоздём, который святая Анна щипцами выдергивает из стола. За столом Иосиф со своими помощниками занят работой. Юный Иоанн Креститель подносит Христу чашу с водой. На полу мастерской валяются свежие стружки, за дверью видны в загоне овцы.
Эта картина не только проста и реалистична, но и полна символов. Рана на ладони маленького Иисуса, капля крови на его стопе и гвозди символизируют Распятие, чаша воды – Крещение Христа, голубь на лестнице – Святой Дух, треугольник на стене – Троицу, овцы – жертву невинную.
Почему же эту картину назвали «бунтом в искусстве»? Во-первых, библейский сюжет изображён здесь как сцена из реальной жизни. Во-вторых, Святое семейство изображено простыми людьми, без возвышенного ореола, во время обычного земного труда. В-третьих, Иисус был изображён как обычный деревенский мальчик.
Критика резко отрицательно отозвалась об этом произведении, а Чарльз Диккенс даже назвал картину «низкой, гнусной, омерзительной и отталкивающей».
И лишь только Джон Рёскин
(английский писатель, художник, теоретик искусства, литературный критик и поэт) положительно отозвался о ней и вообще о творчестве прерафаэлитов. С этого времени и началось сотрудничество между критиком и прерафаэлитами.
Развитие британского искусства определялось деятельностью Королевской академии художеств (как и в России Императорской Академией художеств). Традиции академизма в ней сохранялись с большой тщательностью. Художники-прерафаэлиты заявляли, что не желают изображать людей и природу отвлеченно красивыми, а события – далёкими от действительности, что им надоело изображать в своих картинах мифологические, исторические и религиозные сюжеты. Прерафаэлиты считали, что всё необходимо писать с натуры. Они выбирали в качестве моделей друзей или родственников. Например, на картине «Юность Девы Марии» Россетти изобразил своих мать и сестру Кристину.
Д. Россетти «Юность Девы Марии» (1848-1849). Галерея Тейт (Лондон)
Россетти мог рисовать королеву с продавщицы, богиню – с дочери конюха. Модели художников стали равноправными партнёрами.
Прерафаэлиты хотели вернуться к высокой детализации и глубоким цветам живописцев эпохи Кватроченто (обозначение эпохи итальянского искусства XV в., соотносимой с периодом Раннего Возрождения). Они оставили «кабинетную» живопись и начали рисовать на природе, внесли изменения в традиционную технику живописи – писали поверх белил, служивших грунтовкой, полупрозрачными красками, убирая промокательной бумагой масло. Эта техника позволила добиться ярких тонов и оказалась очень долговечной – их работы сохранились в первозданном виде до наших дней.
Но современники этого не понимали и продолжали критиковать работы прерафаэлитов. Нападкам подверглась и картина Д. Россетти «Благовещение».
Д. Россетти «Благовещение» (1850). Холст, масло. 73 х 41,9 см. Галерея Тейт (Лондон)
На картине изображена известная евангельская сцена: «В шестой же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария. Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами. Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус» (Евангелие от Луки; 1:26-31).
Россетти отступил от христианского канона и тем навлёк на себя сильнейшую критику. Богородица на его полотне выглядит испуганной, она как будто отпрянула от ангела с белой лилией в руках (символ девства Марии). На картине преобладает белый цвет, а цветом Богородицы считается голубой.
«Братство прерафаэлитов»
«Братство прерафаэлитов» было секретным обществом. Сначала общество состояло из 7 «братьев»: Джона Эверетта Милле, Холмана Ханта, Данте Габриэля Россетти, его младшего брата Майкла Россетти, Томаса Вулнера, Фредерика Стивенса и Джеймса Коллинсона. Все они находились в оппозиции по отношению к официальным художественным течениям.
В 1853 г. «Братство» фактически распадается, но в 1856 г. начинается новый этап в развитии движения прерафаэлитов. Но основной их идеей становится эстетизм, стилизация форм, эротизм, культ красоты и художественного гения. Поначалу лидером движения был всё тот же Россетти, который, как писал один из художников, «был планетой, вокруг которой мы вращались. Мы копировали даже его манеру разговора». Постепенно лидерство перешло к Эдварду Бёрн-Джонсу, чьи работы выполнены в стиле ранних прерафаэлитов. В 1889 г. на Всемирной выставке в Париже он получил Орден Почетного легиона за картину «Король Кофетуа и нищенка».
Эдвард Бёрн-Джонс «Король Кофетуа и нищенка» (1884). Холст, масло. 293,4 х 135,9 см. Галерея Тейт (Лондон)
Сюжет картины основан на предании. Король Кофетуа не интересовался женщинами, пока однажды не встретил бледную босую девушку-нищенку. Она оказалась очень красивой, а главное – добродетельной. Король влюбился в неё, и нищенка стала королевой.
Эта легенда упоминается и в других произведениях, в том числе и в пьесах Шекспира.
По существу, сюжет этой картины является одним из «вечных тем» – восхищение прекрасной дамой, поиск красоты и совершенной любви.
В это время прерафаэлизм уже перестали критиковать, он проник во все аспекты жизни: мебель, декоративное искусство, архитектуру, убранство интерьера, дизайн книг, иллюстрации.
Особо следует отметить создание прерафаэлитами нового женского образа в искусстве.
Новый тип женской красоты
У прерафаэлитов это отрешённый, спокойный, таинственный образ, который позже разовьют художники стиля модерн . Женщины на полотнах прерафаэлитов напоминают средневековый образ идеальной красоты и женственности, которой восхищаются и которой поклоняются. Но показана также и мистическая, губительная красота. Например, картина Джона Уильяма Уотерхауса «Леди из Шалот» (1888).
Джон Уильям Уотерхаус «Леди из Шалот» (1888). Холст, масло. 200 х 153 см. Галерея Тейт (Лондон)
Картина посвящена одноимённой поэме Альфреда Теннисона «Волшебница Шалот» (перевод К. Бальмонта).
В поэме рассказывается история девушки по имени Элейн, на которой лежит проклятье: она обязана оставаться в башне на острове Шалот и вечно ткать длинное полотно. Шалот расположен на реке, текущей в Камелот. Никто не знает про существование Элейн, потому что проклятье запрещает ей покидать башню и даже смотреть из окна. У неё в комнате висит огромное зеркало, в котором отражается окружающий мир, и девушка занимается тем, что ткет гобелен, изображая на нём чудеса окружающего мира, которые ей удалось увидеть. Постепенно мир все больше захватывает её, а одинокое сидение в башне становится невыносимым. Однажды она видит в зеркале, как сэр Ланселот скачет в Камелот, и покидает комнату, чтобы поглядеть на него из окна. В ту же секунду исполняется проклятье, гобелен распутывается, а зеркало трескается. Элейн бежит из башни, находит лодку и записывает на ней свое имя. Она плывет по реке и поёт печальную песню, но умирает, не доплыв до Камелота. Её находят жители, Ланселот поражён её красотой.
Уотерхаус изображает Леди из Шалот в тот момент, когда она уже сидит в лодке и держит в руках цепь, которая крепит лодку к берегу. Рядом лежит гобелен, который она ткала. Он теперь забыт, частично погружён в воду. Свечи и распятие делают лодку похожей на погребальную ладью. Девушка поёт прощальную песню.
Прерафаэлитов привлекали душевная чистота и трагическая любовь, безответная любовь, недостижимая девушка, женщина, погибающая ради любви, отмеченная позором или проклятьем, а также мёртвая женщина необыкновенной красоты. Август Эгг создал серию картин «Прошлое и настоящее», в которой показано, как разрушается семейный очаг в результате супружеской неверности матери. Женщина лежит на полу, уткнув лицо в ковёр, в позе отчаяния, а браслеты на её руках напоминают наручники. Старшая девочка настороженно прислушивается к тому, что происходит в комнате – она уже понимает, что в семье случилось несчастье. Мужчина в отчаянии.
Первая картина из серии «Прошлое и настоящее» Августа Эгга (1837). Лондон
Пейзаж прерафаэлиты старались выписывать с максимальной достоверностью.
Д. Милле «Осенние листья» (1856)
Об этой картине Д. Рёскин говорил: «Впервые сумерки изображены настолько совершенно».
Живописцы делали этюды тонов с натуры, воспроизводя их насколько возможно ярко и отчетливо, поэтому прерафаэлитский пейзаж не получил широкого распространения, а затем ему на смену пришёл импрессионизм .
Поэзия прерафаэлитов
Многие из художников-прерафаэлитов были также и поэтами. Данте Габриэль Россетти, его сестра Кристина Россетти, Джордж Мередит, Уильям Моррис и Алджернон Суинберн оставили значимый след в английской литературе. Россетти был увлечён поэзией итальянского Возрождения, особенно произведениями Данте. Россетти создал цикл сонетов «Дом Жизни», который является вершиной его творчества.
Именно под влиянием поэзии прерафаэлитов развивалось британское декадентство 1880-х годов. Самым известным его представителем является Оскар Уайльд.
Поэт Алджернон Суинберн экспериментировал в стихосложении, был драматургом и литературным критиком.
Значение творчества прерафаэлитов
Это художественное направление известно и популярно в Великобритании. Но оно отличалось утонченным аристократизмом, ретроспектизмом (обращением к искусству прошлого) и созерцательностью, поэтому его воздействие на широкие массы было незначительным. Хотя прерафаэлиты обращались к прошлому, они содействовали утверждению стиля модерн в изобразительном искусстве, их даже считают предшественниками символистов . Особенно поэзия прерафаэлитов повлияла на творчество французских символистов Верлена и Малларме. Считается, что живопись Бёрн-Джонса сильно повлияла на молодого Толкина.
В России первая выставка работ прерафаэлитов проходила 14-18 мая 2008 г. в Третьяковской галерее.